— Ничего, я буду предвкушать, как ты завопишь, когда массажист станет натирать кремом твою задницу, — мстительно пропела Тэсс. На лице Уиллы отразился неописуемый ужас. — Люблю, чтобы за мной осталось последнее слово, — с удовлетворением сказала Тэсс.

— Я сейчас вернусь, — извинился Адам и вышел за Уиллой. Он обнаружил ее в библиотеке — она заряжала винтовку.

— Что случилось?

Вот тебе и «ни один мускул», подумала она и щелкнула затвором.

— Мне показалось, я увидела кого-то за окном.

— И решила выйти туда одна?

Он взял дробовик и тоже зарядил его.

— Не хотела никого пугать. Может быть, мне просто примерещилось.

— Я знаю, что тебе ничего никогда не мерещится. Воображения не хватает.

Она покачала головой, но решила не обижаться. Адам сказал правду.

— В общем, не помешает проверить. Выйдем через черный ход. Они наскоро оделись. Уилла хотела выйти на улицу первой, но Адам бережно отстранил ее и шагнул в темноту раньше.

Человек, стоявший в густой тени, следил за каждым их движением. Было холодно, но пальцы у Джесса совсем не замерзли — они крепко стискивали рукоятку ножа. Вот было бы здорово всадить клинок в индейца. Пусть лежит на земле и истекает кровью. А бабу можно будет утащить куда-нибудь подальше, попользоваться ею, а потом, конечно, прикончить. Куда ж ее девать?

Рискнуть или нет? Оба вооружены, а в доме полно народу. Он заглянул в комнату и все видел. Например, как похохатывает Лили, жмется к своему полукровке.

Нет, лучше выждать правильный момент. Чтобы все сложилось как нужно.

Сейчас они пойдут в коровник. Джесс знал, что они там найдут.

— Я что-то видела в окне, — говорила Уилла, следуя за Адамом. — Всего одну секунду. Может быть, это было лицо. Кто-то смотрел на нас. Но я толком не разглядела — слишком темно.

Адам кивнул. Он слишком хорошо знал Уиллу — она выдумывать не будет. Под окном было множество следов, но в этом ничего удивительного не было. Мало ли кто ходил здесь в течение дня. Наст звонко хрустел у них под сапогами.

— Может, кто-то из наших? — спросила Уилла, разглядывая следы. — Хотя вряд ли. Они просто постучали бы в дверь.

— К тому же вряд ли они стали бы топтать газон. Зачем? Чтобы заглянуть в окно?

Адам показал на цепочку следов, тянувшуюся через клумбу к окну.

— Ага, значит, все-таки кто-то был.

— Я ни минуты в этом не сомневался.

Снаружи комната была как на ладони. Адам видел смеющуюся Лили. Вот она встала и подлила Нэйту бренди.

— Кто-то наблюдал за нами. Или за кем-то из нас. Уилла заглянула в окно, потом посмотрела в темноту.

— Кого ты имеешь в виду?

— Джесс Кук, бывший муж Лили, исчез. В Виргинии его, во всяком случае, нет.

Уилла инстинктивно оглянулась на окно, покрепче ухватила винтовку.

— Откуда ты это знаешь?

— Нэйт навел справки. Джесс Кук не появлялся на работе с октября и все это время не платил за квартиру.

— Ты думаешь, он идет по ее следу? Но как он мог ее найти?

— Не знаю. — Адам по-прежнему шел впереди. — Это просто гипотеза. Вот почему я не счел нужным говорить ей об этом.

— Да, не стоит. Но с Тэсс поговорить нужно. Будем хоть знать, кого опасаться. Кстати, как он выглядит?

— Не знаю. Но это можно выяснить.

— Хорошо. Будем еще осторожней. Давай я пойду налево, а ты направо.

— Нет, Уилл, мы пойдем вместе. — Он взял ее за локоть. — Два убийства. Может быть, это всего лишь свихнувшийся бывший муж, который хочет отомстить сбежавшей жене. А может быть, тут что-нибудь и похуже. Давай держаться вместе.

Сгибаясь под ветром, они обошли коровник. Небо было холодное и прозрачное, как стекло. Звезды высыпали алмазной крошкой, а месяц подсвечивал снег бледной голубизной. Деревья, скрючились под тяжестью снега.

Было очень тихо, лишь тревожно мычали коровы. Этот звук показался Уилле странным. Она остановилась, окутанная облачкком пара. В че7 м дело? Обычно мычание коров навевало на нее спокойствие, а тут вдруг почему-то стало жутко.

— Что это они так размычались? — Она посмотрела в сторону загона. — Может, еще одна начала телиться? Надо бы сходить проверить.

Адам с тревогой подумал о кобылах, стоящих в стойле. А вдруг какая-нибудь из них начала жеребиться? Но оставлять Уиллу одну не следовало.

— Ты слышал? — встрепенулась она. — Слышал?

— Нет. — Он напрягся. — Я ничего не слышал.

— Странно. Мне показалось, что кто-то насвистывает. — Она тряхнула головой, рассмеялась. — Просто ветер. Ветер и нервы. Сейчас, наверное, минус двадцать. В такую погоду разгуливать будет только…

— Псих? — закончил за нее Адам и вгляделся в тьму.

— Да. — Уилла передернулась. — Пойдем.

Она хотела сразу войти в коровник, но увидела, что коровы стоят в углу загона.

— Что-то не так, — вполголоса произнесла она. — Что-то случилось.

Она открыла ворота.

В первую минуту Уилла не поверила своим глазам — решила, что лунный свет затеял с ней странную игру. Но запах смерти она почуяла безошибочно.

— О господи, Адам. — Она закрыла рот ладонью, чувствуя, что ее вот-вот вырвет.

Телята валялись на земле искромсанные и изуродованные. Уилла сразу не поняла, сколько их. Еще совсем недавно, несколько часов назад, она помогла им появиться на свет, а теперь они валялись на снегу у ног своих мамаш.

На земле запеклась кровь — огромная красная лужа, уже подернутая ледяной коркой.

Уилла против воли отвернулась, чтобы не видеть это кошмарное зрелище. Она опустила винтовку, прислонилась к изгороди и подождала, пока не пройдет головокружение.

— Но зачем? Зачем это кому-то понадобилось?

— Не знаю.

Адам обнял ее за плечи, продолжая смотреть на побоище. Он насчитал восемь мертвых телят.

— Давай-ка пойдем домой. Я сам этим займусь.

— Нет, я справлюсь. — Она потерла перчаткой губы. — Зарыть их не удастся — земля замерзла. Значит, придется сжечь. Надо унести их отсюда, подальше от коров. — Мы с Нэйтом этим займемся, — сказал Адам и, увидев выражение ее лица, поправился: — Хорошо-хорошо. Мы все этим займемся. Но сначала давай зайдем домой. Я должен наведаться к лошадям. Вдруг…

— Ну конечно! — Она испуганно всплеснула руками. — А я и не подумала. Идем в конюшню. Скорей.

Она бегом бросилась вперед, подхлестываемая страхом. Вдруг там тоже царит кошмарный запах смерти?

Они распахнули ворота. Уилла была готова к самому страшному, но в конюшне было тихо — пахло лошадьми, сеном и сбруей.